ГРУЗЧИКИ В КРАСНОДАРЕ

     КС рассмотрит вопрос о сроках давности по изъятию имущества за коррупцию 

        Почему это важно для споров о национализации

        Конституционный суд оценит возможность применения сроков исковой давности при взыскании имущества по коррупционным делам. Норму об их отсутствии использует Генпрокуратура, чтобы выигрывать иски о деприватизации, говорят юристы 

Конституционный суд России (КС) принял к рассмотрению запрос на проверку конституционности статей Гражданского кодекса, касающихся «применения сроков исковой давности при взыскании имущества по делам коррупционной направленности». Соответствующий запрос был направлен Краснодарским краевым судом, следует из материалов КС.

В частности, проверке будут подвергнуты следующие положения Гражданского кодекса.

• Понятие и сроки исковой давности
• Сегодня под исковой давностью понимаетсясрок «для защиты права по иску лица, право которого нарушено». В общем случае срок исковой давности составляет три года, однако для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки — сокращенные или более длительные по сравнению с общим.

Течение срока давности начинается со дня, когда лицо «узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права». Если речь идет об обязательствах с определенным сроком исполнения, то течение срока исковой давности стартует по его окончании. В случае же, если срок исполнения обязательств не определен (именно это положение будет анализировать КС), срок исковой давности начинает течь со дня предъявления кредитором соответствующего требования.

В любом случае срок исковой давности не может превышать десяти лет (исключение — дела террористической направленности).

• Требования без исковой давности

Краснодарский краевой суд попросил проанализировать положение Гражданского кодекса, согласно которому исковая давность не распространяется на требования о защите «личных неимущественных прав и других нематериальных благ».

РБК направил запросы в КС и Краснодарский краевой суд.

Суть проблемы

Полный текст запроса Краснодарского краевого суда не раскрывается. Однако, судя по перечню норм, конституционность которых он просит проверить, запрос связан с давней дискуссией о применимости правил о сроках давности к искам органов прокуратуры об обращении в доход государства имущества чиновников, в отношении которого не представлены доказательства его приобретения на законные доходы (пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ), говорит старший юрист уголовно-правовой практики АБ «ЕПАМ» Мария Зазирная.

Действующие нормы о коррупции спорят друг с другом в вопросе определения сроков исковой давности, поясняет член генсовета «Деловой России» Екатерина Авдеева. «По Гражданскому кодексу общий срок исковой давности — три года. При этом в законе о коррупции эти сроки не определены, хотя указывается, что наказание по ним должно быть неотвратимым», — отметила она.

В правоприменительной практике распространена позиция, согласно которой требования по антикоррупционным искам прокуратуры не ограничены сроками исковой давности, говорит Зазирная. Неприменимость общих сроков исковой давности к коррупционным делам, как правило, объясняется тем, что в них объектом исковой защиты выступает «не чье-либо субъективное право, а интересы всего общества и государства», указывает она.

Такая аргументация обосновывается уже упомянутым положением Гражданского кодекса, по которому сроки исковой давности не распространяются на требования о защите нематериальных благ, обращает внимание адвокат Forward Legal Евгений Зубков. Эту норму прокуратура часто использовала в исках о «деприватизации», то есть направленных на взыскание в доход государства акций, в отношении которых не представлены доказательства законного приобретения.

«Тот факт, что с момента приобретения акций в некоторых случаях прошло около 30 лет, прокуратура обходила ссылкой на неприменение срока исковой давности к требованиям о защите нематериального блага. Борьба с коррупцией, по мнению прокуратуры, — это и есть общественное нематериальное благо. Суды вставали на сторону прокуратуры», — указал эксперт.

Иски Генеральной прокуратуры по подобным делам носят довольно типовой характер, говорит старший партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай. «Обычно представители прокуратуры, возражая на заявление ответчиков о пропуске исковой давности (поскольку в большинстве случаев речь идет о событиях, которые происходили в 2008–2015 годах, то есть более десяти лет назад), ссылаются на ст. 208 ГК, в которой сказано, что исковая давность не распространяется на иски по защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ», — подтвердил он.

       Примеры споров

В 2023 году Генпрокуратура нарастила число исков о конфискации компаний у собственников, заподозренных в коррупции, указывает Авдеева. «Если в 2019 и 2020 годах было по одному иску, то в 2022-м — уже три, а в 2023 году — шесть. Большая часть исков об изъятии активов в 2023-м пока в процессе рассмотрения», — отмечает она.

      Один из последних подобных громких споров — дело о взыскании в доход государства акций Дальневосточного морского пароходства (FESCO), говорит старший юрист консалтинговой группы РКТ Антон Займуков. «Суд отказал [защите] в применении норм об исковой давности. В обосновании своей позиции суд указал, что иск прокурора направлен на защиту общества, то есть нематериальных благ», — отметил эксперт.

На несоблюдение органами прокуратуры сроков исковой давности также указывала защита крупного производителя макарон «Макфа» (по версии прокуратуры, «Макфа» и ряд других предприятий имеют коррупционное происхождение, поскольку их владельцы совмещали бизнес и работу в органах госвласти до 2014–2016 годов). Активы компании были обращены в собственность государства. По аналогичным основаниям национализации подвергся крупнейший автодилер России «Рольф».

В деле об изъятии активов агрохолдинга «Ариант» бизнесмена Александра Аристова (в том числе крупнейшего в России производителя вина «Кубань-Вино») компания также указывала на пропуск, по ее мнению, срока исковой давности. Особенностью этого дела, где Генпрокуратура изначально требовала взыскать 26 млрд руб. с бизнесмена Юрия Антипова и его супруги из-за незаконного обогащения, стало то, что впоследствии прокуратура привлекла к делу его бывшего партнера, Аристова, и членов его семьи (в 2020 году партнеры разделили бизнес: Антипов забрал себе всю металлургическую часть группы, Аристов — сельскохозяйственную, то есть «Ариант»). Прокуратура утверждает, что собственники «Арианта» вкладывали в свои сельскохозяйственные предприятия дивиденды от деятельности ферросплавных производств. Защита Аристовых в ответ указывает на то, что предприниматель и члены его семьи давно не имеют отношения к промышленному бизнесу Антипова, поэтому взыскание их имущества, созданного самостоятельно на собственные средства, незаконно.

Исключением из сложившейся судебной практики стало недавнее принятие Верховным судом определения по делу бывшего акционера уральского завода «Исеть» Малика Гайсина, говорит Зубков. «Верховный суд не согласился с тем, что иск прокуратуры направлен на защиту нематериальных благ, и сделал вывод, что это имущественный иск, к которому применимы правила об исковой давности», — отметил эксперт. В результате решение о передаче в доход государства этого актива было отменено.

      Неопределенность сохраняется

     КС часто отказывает в принятии жалоб, он не обязан принимать к рассмотрению каждое обращение, отмечает исполнительный директор ООО «УК «Помощь» Анна Ларина. И обращение с запросом, и то, что он был принят, означает как минимум, что КС даст важные разъяснения, которые будут использованы в правоприменительной практике, говорит Авдеева.

«Если обращение принято, то значит, будет постановление и суд в чем-то сомневается. В общей массе принятых к рассмотрению запросов на установление конституционности норм где-то одна треть признается неконституционной. Также в определении может быть разъяснен конституционно-правовой смысл этой нормы», — отмечает Авдеева.

Учитывая определение Верховного суда по делу «Исети», можно ожидать, что КС выскажется о возможности применения сроков давности по искам прокуратуры, прогнозирует Ларина. Также он может сослаться на это определение и указать на то, что вмешательство КС не требуется, предполагает Тай.

       В 2022 году КС уже устанавливал, что нормы Гражданского кодекса подлежат применению к таким правоотношениям, напомнил Займуков. Тогда суд высказался в пользу того, что срок исковой давности начинает течь со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите нарушенного права, отмечает партнер Briefcase Law Office Григорий Волков. Отдельные суды указывают, что срок давности по данной категории дел следует считать не с даты подачи подотчетным лицом сведений о доходах и расходах, а с момента выявления нарушения интересов Российской Федерации.

Принятие запроса Краснодарского краевого суда к рассмотрению означает, что на практике неопределенность в этом вопросе сохраняется, говорит Займуков.